Монах Ордена созерцательных аналитиков, порвавший с внешним миром шестнадцать лет назад, вынужден выйти за пределы обители, дабы найти своего товарища, исчезнувшего после создания Аномалии с некорректной контрольной суммой.…

От исполнителя:
После завершения работы над фантастической повестью Георгия Вирена "Путь Единорога", у меня явилась задумка создать еще подборку коротких фантастических рассказов. Сам жанр, в общем-то, нелюбимый мною, но тем привлекательней казалась мысль отыскать рассказы, которые произведут впечатление.

Жизнь в Кардемской академии идет своим чередом. Вот только что-то неладное творится в ее стенах. Ничего, я, профессор Аланел эр Дагеор, во всем разберусь!

Война продолжается. Вновь католики собирают огромные армии крестоносцев и пытаются разгромить Венедский союз. Снова горят города и вытаптываются посевы, плачут женщины и дети, а мужчины с оружием в руках встречают врагов и погибают в сражениях.

Война продолжается. Вновь католики собирают огромные армии крестоносцев и пытаются разгромить Венедский союз. Снова горят города и вытаптываются посевы, плачут женщины и дети, а мужчины с оружием в руках встречают врагов и погибают в сражениях.

Ночь накануне Ивана Купала — наш ответ забугорному Хэллоуину! А поскольку ответ этот восточнославянский, языческий, то он будто призывает обратиться к нашему прошлому. В данном случае — литературному прошлому.
В неделю до Ивана Купала предлагаем вам окунуться в мистические и страшные истории, созданные классиками русской литературы — от Михаила Загоскина до Александра Грина. Это рассказы об одержимости: одержимости бесами, мыслью и идеей, иными мирами, смертью...

Мертвый ноль – это такой специальный заколдованный ноль, к которому ничего нельзя прибавить. Ни на каких условиях. Никогда. Квинтэссенция небытия.
Эта книга была написана для того, чтобы уменьшить количество мертвых нулей во Вселенной. Ну и по ходу дела мы, как это обычно случается, несколько увлеклись, погорячились, можно сказать, перестарались. Поэтому мертвых нулей во Вселенной не осталось совсем. Но вряд ли о них кто-то заплачет. Не надо нам здесь этого вашего глупого небытия.

Прошло полтора года после раскрытия резонансного дела о Тряпичной кукле, и детектив Эмили Бакстер полагает, что оно осталось позади. Однако внезапно Лондон и Нью-Йорк накрывает новая волна убийств, в которых угадывается почерк маньяка-«кукольника». Каждый раз обнаруживаются две жертвы: у одной на груди вырезано слово «Наживка», у другой – «Кукла».